В Израиле 10 недель идут протесты против судебной реформы. В чем суть реформы, я вам описывать не буду. Прежде всего потому, что сама недостаточно понимаю (и не надо мне объяснять, пожалуйста). Недавно смотрела духоподъемный ролик Каца о том, как народ выступает против правительства. А под ним — не менее духоподъемные комментарии о том, как приятно видеть живую демократию в действии. Люди защищают свои права, как хорошо!
В действительности все не так, как на самом деле. Израильский суд очень, иногда слишком, независимый. Израильская система сдержек и противовесов очень ненадёжна. Она содержит всего 2 силы: Кнессет, в котором слились законодательная и исполнительная власть, и суд. Сейчас в Израиле самое право-религиозное правительство за всю историю, поэтому единственная власть, которая может защитить права светских и левых — судебная. Этим она обычно и занимается.
Суд считается очень левым, так как защищает те права, которые правым, как они считают, без надобности: права меньшинств и светских. Суд защищает то, что правые называют "повесточкой".
Ограничение полномочий суда пугает левых, которые и так в меньшинстве. А так как среди них много людей образованных и уважаемых (академическая среда преимущественно левая, как и везде), создаётся впечатление, что все "нормальные" люди против реформы. А за только религиозные мракобесы, которые подвержены пропаганде правящей партии и хотят запретить транспорт в субботу (где он ещё остался) и безнаказанно жечь арабские деревни.
Но это впечатление обманчиво. На стороне правых не меньше достойных людей. У них плохой опыт с левым правительством, которое дважды шло на уступки арабам, в результате Израиль получал обстрелы ракетами. Они не верят в примирение с кем бы то ни было, и имеют на это основания. Правое правительство только пришло к власти, реформа наконец освободит их от диктата левого суда, который может отменить закон, принятый Кнессетом, то есть вмешивается в законодательство. Суд нарушает, по их мнению, принципы демократии, препятствуя работе избранного народом парламента. Ежедневные протесты и еженедельные большие митинги они считают попыткой государственного переворота. Также протестующим ставят в упрек перекрытые дорог, несколько агрессивных инцидентов, и считают протесты проплаченными, а их участников — овцами, которые повелись на провокации. Они очень боятся протестующих, а протестующие — их.
Градус взаимного страха и ненависти растет с каждой неделей. Президент призвал к примирению, но кто его слушает. Вроде начались закулисные переговоры и поправках ко второму чтению, но официально пока ничего не объявлено, и люди продолжают выходить.
Кстати, израильтян очень вдохновил пример грузин, которые отстояли свои права (вроде бы).
Что я думаю. Я думаю, что оба хуже. Принятие реформы оставит недовольными сотни тысяч людей, которые готовы выходить на улицу, и ещё больше тех, кто пока не готов. Непринятие может вывести на улицу тех, кто пока ворчит с дивана.
Израиль в кризисе. Система управления страной не сбалансирована, и любое изменение приведет к ухудшению ситуации. Я не думаю, что этот кризис приведет к гражданской войне, хотя есть и такие опасения. Мне кажется, ожидать этого исхода можно примерно с той же вероятностью, как ждать от белоленточного протеста 2012 года, что толпа пойдет брать Кремль. Не те люди. Но что-то будет.
Так что не знаю, не знаю, что там насчёт демократии и ее защиты. Демократию защищают обе стороны, если их спросить.
В Израиле 10 недель идут протесты против судебной реформы. В чем суть реформы, я вам описывать не буду. Прежде всего потому, что сама недостаточно понимаю (и не надо мне объяснять, пожалуйста). Недавно смотрела духоподъемный ролик Каца о том, как народ выступает против правительства. А под ним — не менее духоподъемные комментарии о том, как приятно видеть живую демократию в действии. Люди защищают свои права, как хорошо!
В действительности все не так, как на самом деле. Израильский суд очень, иногда слишком, независимый. Израильская система сдержек и противовесов очень ненадёжна. Она содержит всего 2 силы: Кнессет, в котором слились законодательная и исполнительная власть, и суд. Сейчас в Израиле самое право-религиозное правительство за всю историю, поэтому единственная власть, которая может защитить права светских и левых — судебная. Этим она обычно и занимается.
Суд считается очень левым, так как защищает те права, которые правым, как они считают, без надобности: права меньшинств и светских. Суд защищает то, что правые называют "повесточкой".
Ограничение полномочий суда пугает левых, которые и так в меньшинстве. А так как среди них много людей образованных и уважаемых (академическая среда преимущественно левая, как и везде), создаётся впечатление, что все "нормальные" люди против реформы. А за только религиозные мракобесы, которые подвержены пропаганде правящей партии и хотят запретить транспорт в субботу (где он ещё остался) и безнаказанно жечь арабские деревни.
Но это впечатление обманчиво. На стороне правых не меньше достойных людей. У них плохой опыт с левым правительством, которое дважды шло на уступки арабам, в результате Израиль получал обстрелы ракетами. Они не верят в примирение с кем бы то ни было, и имеют на это основания. Правое правительство только пришло к власти, реформа наконец освободит их от диктата левого суда, который может отменить закон, принятый Кнессетом, то есть вмешивается в законодательство. Суд нарушает, по их мнению, принципы демократии, препятствуя работе избранного народом парламента. Ежедневные протесты и еженедельные большие митинги они считают попыткой государственного переворота. Также протестующим ставят в упрек перекрытые дорог, несколько агрессивных инцидентов, и считают протесты проплаченными, а их участников — овцами, которые повелись на провокации. Они очень боятся протестующих, а протестующие — их.
Градус взаимного страха и ненависти растет с каждой неделей. Президент призвал к примирению, но кто его слушает. Вроде начались закулисные переговоры и поправках ко второму чтению, но официально пока ничего не объявлено, и люди продолжают выходить.
Кстати, израильтян очень вдохновил пример грузин, которые отстояли свои права (вроде бы).
Что я думаю. Я думаю, что оба хуже. Принятие реформы оставит недовольными сотни тысяч людей, которые готовы выходить на улицу, и ещё больше тех, кто пока не готов. Непринятие может вывести на улицу тех, кто пока ворчит с дивана.
Израиль в кризисе. Система управления страной не сбалансирована, и любое изменение приведет к ухудшению ситуации. Я не думаю, что этот кризис приведет к гражданской войне, хотя есть и такие опасения. Мне кажется, ожидать этого исхода можно примерно с той же вероятностью, как ждать от белоленточного протеста 2012 года, что толпа пойдет брать Кремль. Не те люди. Но что-то будет.
Так что не знаю, не знаю, что там насчёт демократии и ее защиты. Демократию защищают обе стороны, если их спросить.
BY Это Израиль, детка!
Warning: Undefined variable $i in /var/www/tg-me/post.php on line 283
Among the actives, Ascendas REIT sank 0.64 percent, while CapitaLand Integrated Commercial Trust plummeted 1.42 percent, City Developments plunged 1.12 percent, Dairy Farm International tumbled 0.86 percent, DBS Group skidded 0.68 percent, Genting Singapore retreated 0.67 percent, Hongkong Land climbed 1.30 percent, Mapletree Commercial Trust lost 0.47 percent, Mapletree Logistics Trust tanked 0.95 percent, Oversea-Chinese Banking Corporation dropped 0.61 percent, SATS rose 0.24 percent, SembCorp Industries shed 0.54 percent, Singapore Airlines surrendered 0.79 percent, Singapore Exchange slid 0.30 percent, Singapore Press Holdings declined 1.03 percent, Singapore Technologies Engineering dipped 0.26 percent, SingTel advanced 0.81 percent, United Overseas Bank fell 0.39 percent, Wilmar International eased 0.24 percent, Yangzijiang Shipbuilding jumped 1.42 percent and Keppel Corp, Thai Beverage, CapitaLand and Comfort DelGro were unchanged.
The messaging service and social-media platform owes creditors roughly $700 million by the end of April, according to people briefed on the company’s plans and loan documents viewed by The Wall Street Journal. At the same time, Telegram Group Inc. must cover rising equipment and bandwidth expenses because of its rapid growth, despite going years without attempting to generate revenue.
